Пальцы у Вити были слегка шершавыми, он медленно шевелили ими, будто пытался рисовать узоры на моей руке. И от каждого такого узора, у меня едва не разрывалось сердце.

Если бы не подушки безопасности, этих прикосновений бы не было.

– Врач сказал, тебе повезло. – Прошептала я, сдерживая слезы.

– Ты… никуда не уйдёшь? – он говорил так тихо, что мне пришлось напрячь слух, чтобы различить некоторые слова.

– Нет, – облизнув дрожащие от волнения губы, ответила я. – Никуда не уйду. Я буду здесь сегодня, завтра и… всю жизнь. Так что отдыхай, а я буду держать тебя за руку.

– Я… – он громко выдохнул и умиротворенно закрыл глаза. – Так люблю тебя.

– Я тоже, – прошептала тихо я. Эта фраза, подобно яркой вспышке, рвалась наружу вот уже который час. Мне так хотелось, чтобы Витя ее услышал, мне было просто необходимо озвучить ее вслух. Иначе не знаю, в груди бы случился микровзрыв. И только сказав столь важные слова, мне стало легче. Будто упал груз с плеч, будто легкие наконец-то наполнились кислородом. – Тоже очень люблю тебя, Витя.

Глава 44 - Витя

Я открыл глаза, но тут прищурился: в палату из окна попадали слишком яркие солнечные лучи. Тело ныло, словно по мне проехался асфальтоукладчик. Виски пульсировали, сухость во рту стояла такая, будто я не пил вечность. Но когда мой взгляд скользнул по маленькой светлой комнатке, и остановился на Рите, внутри все замерло.

Она сидела, вернее, спала, на табуретке рядом с моей кроватью, продолжая держать меня за руку. Не легла на диван, так и уснула на стуле, согнувшись возле кушетки. Ее волосы рассыпались по плечам и белой простыни постели, ее аккуратные, припухшие алые губы слегка подрагивали.

Рита выглядела чертовски милой, совсем как в детстве. Беззащитная. Хрупкая. Невинная. Моя Рита напоминала ангела, который по случайности оказался на земле. Не сдержавшись, я улыбнулся.

«Все должно быть хорошо», – мысленно давал я себе установку, вспоминая слова Димы. Теперь мы вместе, и пускай на одной моей руке гипс, да и на ноге тоже, это еще ни о чем не говорит. Я обязательно придумаю, как ее защитить. Я не смог ничего сделать в детстве, затем в юности, но теперь все иначе. Больше я не позволю никому навредить ей.

Пока я любовался спящей Марго, в дверь неожиданно постучали. Стук видимо разбудил Риту, потому что она резко подняла голову, и стала протирать глаза. Я снова улыбнулся, на сердце было так тепло, там будто поселилась весна.

– Можно? – раздался мужской голос. Я перевел взгляд на дверной проем и удивился, увидев Диму. Он явно тоже не ожидал подобного, даже кажется, растерялся на мгновенье. Затем прикрыл за собой дверь, подобрался и прошел к дивану.

– Дима? – воскликнула Рита, подскочив со стула. – Ты… ты чего тут…

– Да я… – он перевел на меня взгляд, в котором так и читалась просьба помочь выкрутиться из ситуации. Я усмехнулся, тоже блин, супермен из девяностых, который не в состоянии придумать отмазку.

– Сюрприз, – произнес я, полагая, что прозвучало в какой-то степени глупо.

– Чего? – Рита пригладила волосы, но заспанный вид никуда не ушел. Ее щечки до сих пор были слегка розоватыми, а губы настолько манили, что мне вдруг захотелось ее поцеловать. И боль отступила, и пульсация в висках. Вот что творят женщины! Вернее желание быть с ними. С ней. С моей единственной.

– Дмитрий звонил тебе, – откашлялся я, заметив мобильный Марго на тумбе. – Я взял трубку и сказал, что ты тут. Собственно…

– Я переживал, да, – он кивнул. – Ты вчера так суетливо говорила по телефону, я не смог усидеть на месте.

– Звонил?

– Рит, а можешь воды принести и… чая гостю? – попросил я. Нам нужно было хотя бы на минутку остаться вдвоем, довести до ума вопрос, который затащил меня на больничную койку. Я не планировал рассказывать Рите о заказе, о том, что ей угрожала беда. В некоторых случаях, лучшая защита – оставить человека в неведении.

– Я-то могу, но вы тут… – она строго обвела нас взглядом, словно воспитательница в детском саду.

– Не поубиваем друг друга, – ответил за меня этот герой лихих девяностых. Он закинул ногу на ногу, облокотившись о спинку дивана. – Обещаю.

А вот последняя фраза мне не понравилась. Она прозвучала с игривостью, будто товарищ Дмитрий заигрывал с моей девушкой. От ревности я стиснул зубы, но ощутив физическую боль, тут же выдохнул и постарался расслабиться. Здоровье не позволяло давать волю эмоциям.

– Ладно, но имейте в виду, – Рита поднесла два пальца к своим глазам, затем указала ими на нас. – Я за вами слежу.

– Да, да, – в один голос отозвались мы. Затем переглянулись и оба едва слышно цокнули. Марго же тихо хихикнула, кажется, ее забавляло наше поведение.

– Ладно, я скоро вернусь.

Рита взяла пустой графин для воды с тумбы и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я перевел взгляд на Диму, ожидая услышать хоть какие-то подробности нашего телефонного разговора. Он задумчиво взъерошил короткие темные волосы, скривив губы, будто был в чем-то виноват. Мне стало немного не по себе, но играть в молчанку больше не имело смысла. Марго вышла, предоставив нам, немного свободного времени. Пора было обо всем поговорить.

– Ну и? – начал первым я.

– Две новости.

– Хороших или?.. – я оборвал себя. От осознания, что могу услышать нечто плохое, грудь сдавило спазмом, словно на нее положили что-то тяжелое. Ветер подул из открытой форточки, взмахивая прозрачными занавесками в палате. Я невольно перевел взгляд в сторону окна и заметил, что небо затянуло тучами. Солнце резко пропало.

– Ты знаешь, я пока ехал, так и не смог определиться.

– Давай уже, рожай, – пробурчал я. – В моем положении сложно чем-то удивить. Ты узнал заказчика?

– Я все выяснил, и…

– И? – я повысил голос до крика, но тут же одернул себя. В подобных ситуациях стоило мыслить трезво.

– Короче, это твоя Марина заказала, – обрушил Дима. Фраза прозвучала настолько неожиданно, словно на улице раздался гром, и сверкнули раскаты молнии. Я разомкнул губы, но ничего не смог сказать. Слова где-то растерялись. Я будто в момент разучился говорить.

Марина… Леонова?! Она, в самом деле, дошла до такого безумия, чтобы причинить человеку вред? Она даже нашла каких-то уродов, которые согласились исполнить задание, заплатила им денег и все ради чего? Неужели Леонова думала, что я вернусь к ней? Какой же абсурд.

Я громко вдохнул, затем выдохнул, сжав в свободной от гипса руке, часть одеяла. Меня будто заставили съесть стекла, оно разрезало внутренние органы, от чего мне сделалось трудно дышать.

– Я… – прошептал, сглатывая раз за разом тугой ком, что поселился в горле. Рита могла пострадать, по сути, из-за меня. Она, до сих пор, в опасности из меня. Из-за какой-то тупой интрижки, у которой никогда не было будущего. Проклятье. – Я позвоню Леоновой и скажу, что… – процедил сквозь зубы. Мне хотелось впиться руками в шею Марины, хотелось стянуть ее кожу, пока она не издаст последний стон.

– Я был у нее, говорил с ней, – произнес вдруг Дима. Я перевел на него взгляд, не особо понимая, к чему он клонит.

– Ч-что? – глухо прошептал я.

– В общем, я нашел исполни…

– Ты был у этой дряни? И что? Она тебе мозги запудрила?

– Послушай, Шестаков, – Дима поднялся с дивана и подошел к окну. Теперь он стоял ко мне спиной, держа руки в карманах темных джоггеров. На нем была короткая черная куртка, в таком же спортивном стиле. Этот парень почему-то напомнил мне горного орла, не привыкшего к стенам. Такие люди могут жить только на свободе, клетка их убивает. Мы с ним вроде были чем-то похожи, но при этом в Диме чувствовалась совсем иная выдержка, словно его ломали годами, словно он видел мир под другим углом. Пожалуй, это было наше главное отличие.

– Все эта хрень должна была произойти тридцать первого декабря, но в последний момент Леонова отменила сделку.

– В смысле? – прошептал я, засохшими от волнения губами. Во рту было так сухо, словно кто-то проехался наждачкой. – Это она тебе наплела?